Сегодня, пожалуй, было одно из потрясающих занятий.
Мне достался Шулер. А потом нас повели на улицу. Ох!
Сперва я по старой доброй традиции напряглась: Шулер+Я+Улица = Паника. Потом вспомнила, что мне рассказывали о Риске (бывает пуглив еще больше Шулера) и о Шулере (шугается только в зависимости от того, кто на нем сидит (закономерно)) и немного восстановила уверенность.
И Шулер вдруг начал меня удивлять шаг за шагом. Начал с энергичного шага на рабочей дорожке, почти рыси. Вау! Помню в том году я просто умирала нем, пытаясь вытолкать в чуть более шустрый темп. А тут прямо сам просится. Когда все пошли рысью, Шулер стал предлагать галоп. Еще интереснее!
Когда перед нами нырнул Рогоз, и Шулер попытался шарахнуться, я привычно (черт побери!) нырнула плечами вперед, но удержалась и рыкнула любимое "Ну!". Шулер притих и снова стал предлагать галоп.
А потом мы бегали прямоугольник (старались, во всяком случае) на неогороженом участке поля, и я не узнавала в довольно энергичной и чуткой лошади ту, на которой я ездила со страхом зимой и очень уставала еще в начале весны. Сейчас же езда мне доставляла истинное удовольствие!
В конце мне, правда, галоп не разрешили, но я совершенно спокойно продолжала со всеми галопирующими ездить рысью. Раньше не решалась почти.
И по дороге домой мне приходилось Шулера удерживать, а не выталкивать.
Прямо на себя не похожи мы были.
Мне достался Шулер. А потом нас повели на улицу. Ох!
Сперва я по старой доброй традиции напряглась: Шулер+Я+Улица = Паника. Потом вспомнила, что мне рассказывали о Риске (бывает пуглив еще больше Шулера) и о Шулере (шугается только в зависимости от того, кто на нем сидит (закономерно)) и немного восстановила уверенность.
И Шулер вдруг начал меня удивлять шаг за шагом. Начал с энергичного шага на рабочей дорожке, почти рыси. Вау! Помню в том году я просто умирала нем, пытаясь вытолкать в чуть более шустрый темп. А тут прямо сам просится. Когда все пошли рысью, Шулер стал предлагать галоп. Еще интереснее!
Когда перед нами нырнул Рогоз, и Шулер попытался шарахнуться, я привычно (черт побери!) нырнула плечами вперед, но удержалась и рыкнула любимое "Ну!". Шулер притих и снова стал предлагать галоп.
А потом мы бегали прямоугольник (старались, во всяком случае) на неогороженом участке поля, и я не узнавала в довольно энергичной и чуткой лошади ту, на которой я ездила со страхом зимой и очень уставала еще в начале весны. Сейчас же езда мне доставляла истинное удовольствие!
В конце мне, правда, галоп не разрешили, но я совершенно спокойно продолжала со всеми галопирующими ездить рысью. Раньше не решалась почти.
И по дороге домой мне приходилось Шулера удерживать, а не выталкивать.
Прямо на себя не похожи мы были.