Часто получается, что самые позитивные тренировки бывают тогда, когда по разным обстоятельствам на ипподром себя приходится просто за шкирку тащить.
Вот и сегодня все было против моего занятия, и, когда уже миновало время моего выхода, а я все еще сидела не только не дома, но на работе, я уже махнула рукой: не пойду. Жаль, огорчительно, но, может и к лучшему..? Когда я все же выползла с работы, все еще увлеченная своим сожалением по утрачиваемым вот прямо сейчас возможностям, внезапно проявившееся солнце согрело нечто непознанное в глубоких темных уголках моей души, и разбудило авантюризм и жаду действия. Мне до чертиков не захотелось коротать вечер в темной и до недавнего времени холодной квартире, когда опадают вместе с листьями последние такие приятно-тепло-солнечные дни. Нет, даже если мне придется просто впустую пробегать со всей своей конно-амуничной выкладкой туда-сюда, оно того стоит!
Никогда я не берусь за дело, которое заведомо считаю проигрышным. В данном случае проигрыш состоял в катастрофическом, как мне казалось, опоздании на тренировку. И тем не менее, я решила не сдаваться и бороться до конца.
И я припустила домой.

Не помню, чтобы я до этого собиралась столь быстро. Просто сгребла все кучей, впряглась в рюкзак, и рванула в сторону ипподрома. Умудрилась добежать минут за двадцать-двадцать пять - личный рекорд. Марш-бросок, правда, не остался для организма не замеченным - можно было, что отгалопировала я еще до тренировки и без лошади, - но и этот досадный факт оказался в конце-концов мне на руку.
Я подустала, и мне стало ровно параллельно, на ком и как ездить. Лишь бы просто получить удовольствие от сегодняшнего дня. Ничего не требовать, ничего не добиваться.
На удивление, давали на выбор Шулера и Контакта. Поколебавшись немного, и выбрав Шулера, поскольку он меньше бегал, я вдруг вспомнила то ощущение легкости, пойманное мной на Незнайке, и помчалась за тренером отменять предыдущее решение. Да, и у меня иногда выходит семь пятниц на неделе...
С посадкой что-то дело сегодня обстояло напряженно - даже ногу в стремя поднять не могла. Не садилась, а просто восходила, как на горную вершину, как на Эверест, а не на Незнайку.
Однако, Контакт сегодня был, видимо, в том же солнечном и благостном настроении, что и я. Потому мы, хотя и кое-как, но двигались. Вяловато, но тем не менее. Памятуя, что сегодня я никого, включая себя, не терроризирую, я была довольна тем, что было.
Через некоторое время, мне, однако, все же стало скучновато трястись просто так, и я стала пробовать "типа полевую посадку".
Что меня почти потрясло - даже при кривости, тряске и нестабильности моей "полевой", Незнайка сразу пошел легче и шире. И стабильно - его не требовалось досылать. А как только я начинала ехать снова строевой - становился. Это ж как я косячу-то на строевой?!
Но кроме этого явно положительного явления, также было замечено напряжение ног. Я все еще стараюсь убрать ноги с лошадиных плеч и остановить шенкель. Вот на "полевой" я кое-что прочувствовала (как прижались колени, как сразу же после этого обозначился шлюс; положение ног, для лучшего равновесия и .т.д.) И после этого мне стало гораздо легче сохранять необходимые элементы позы и на строевой и учебной рыси. Фактически, сегодня я большую часть рыси так в воздухе и проездила. Ноги не то чтобы отвалились, но обозначились.
К галопу я подошла несколько даже уставшей. Контакт решил, коль уж я села в седло, так и продолжать наше вялотечение вдоль бортика. Уговоры помогли, и мы поднялись, но как-то невесело. В конце-концов, то ли не выдержав наши червеобразные перемещения, то ли просто заодно с соседями, нас подтолкнула к более решительным действиям тренер с шамберьером. И гусеница превратилась в бабочку, даже похлопав немного крыльями в виде меня. Подыгрывания я пережила абсолютно спокойно.
Под хороший галоп, который не было острой необходимости бдить, я занялась собой: поясницей, коленями, шенкелем, старалась не забывать и про руки. Что-то, вроде, получалось. А еще я сегодня снова почувствовала сцепление с седлом и контакт с лошадью, несколько утерянные за недавнее время. Даже смогла досылать иногда на галопе, а не просто тупо прохлопывать.
А когда началась прыжковая часть, я безо всякого напряжения наматывала круги рысью по бортику, не боясь, что нас вольно-нет шуганут.
Была даже краткая шальная мысль - а не попроситься ли перевалить хоть бы через кавалетти один раз. Но я все же не решилась.

Так вот как-то я иногда вязну в топкой трясине неумения, тону. И дно бывает на разной глубине. Но даже если его достигнуть, все равно можно, оттолкнувшись от этой неожиданной опоры, всплыть на поверхность.
Надеюсь, сейчас я продолжу подъем.